Необычный «пассажир» на заднем сиденье
Я предполагал, что в конечном итоге картина Веры Юрковой «В поисках истины» приобретет какие-то поначалу неведомые, в том числе и автору, очертания. Но не думал, что мы с Верой Ивановной с течением времени, сами о том не догадываясь, «вырулим», извините, на «Возвращение блудного сына» Рембрандта. А это, согласитесь, не самый худший (как для художника, так и для журналиста) вариант.
Так что, еду я не так давно по городу, а на заднем сиденье авто – очень такой необычный «пассажир». Он к себе, то есть, ко мне домой возвращается.
И только небо над головой
А теперь – все по порядку. В 2008 году занесло меня в египетский Шарм-эль-Шейх, где наибольший интерес вызывало ночное (чтобы успеть к восходу солнца) восхождение на вершину горы Моисея. Именно там, согласно Пятикнижию, Моисей получил от Бога Скрижали веры, две каменные доски, на которых были высечены десять заповедей – не убий, не укради, не прелюбодействуй…
Множество паломников со всего мира прибывает сюда, чтобы на ее вершине встретить рассвет. По преданию, Господь в момент появления первых лучей отпускает грешнику все грехи.
На вершину горы ведут два пути. Первый – это 3750 ступеней, вырубленных монахами в скалах. Он короче, но намного трудней. Как нам сказали старожилы, взойти по нему неимоверно сложно и опасно. Второй путь, более легкий, проложен египетскими властями в XIX веке, по нему можно двигаться даже верхом.
Выйдя из автобуса у подножья горы, я сразу же отметил полнейшее отсутствие привычной линии горизонта. Со всех сторон подступали высоченные каменные исполины, определить структуру которых из-за темноты было невозможно. Поначалу показалось, что мы в каком-то огромном колодце, из которого связь с внешним миром можно осуществить лишь через усеянное множеством звезд небо. А ведь в принципе так оно и было.
Всем раздали фонарики. Учитывая, что избранный нами второй вариант маршрута не имеет каких-то ответвлений, инструктаж, касающийся достижения вершины горы, был довольно краткий: вперед, вперед и снова вперед. Пояснили, что время от времени по пути следования будут попадаться небольшие, сооруженные бедуинами довольно примитивные пункты отдыха, где можно малость погреться, перевести дух, выпить чай или кофе. Ориентировочное время восхода солнца, а был декабрь, 6.10 – 6.15. Опоздавший пеняет сам на себя.
Не за того принял…
Появившегося рядом высоченного бедуина в длиннополом черном халате я вначале принял за того человека, который мог бы мне составить компанию. Признаюсь, с давних пор мечтал подружиться с каким-нибудь сыном пустыни. Однако ночной гость, как оказалось, прибыл лишь для того, чтобы предложить паломникам одеяла. Зря я отказался от этого, выразив бедуину симпатию лишь в дружеском похлопывании по его пыльной спине.
Поначалу дорога, на которой то и дело приходилось обгонять устремившихся к той же конечной цели людей, была довольно пологой. Вдруг впереди послышался какой-то громкий будоражащий храп, и в кромешной темноте, на расстоянии метров трех-четырех от земли, сверкнули два зловещих огонька.
От нахлынувших эмоций рука с фонариком невольно ушла в сторону. Шум, храп, топот становились все сильнее, грозя одной лишь звуковой волной опрокинуть с горной тропы в пропасть. Помимо всего прочего нестерпимо хотелось узнать: что же это за зверь такой невиданный несется. Оказалось, бедуин на верблюде, мчащемся на весьма приличной скорости, километров 50 в час.
«А может, это глюки?»
Глупо улыбнувшись, я осторожно присел на огромный валун, прорисованный луной в непроглядной темноте: хотелось малость унять дрожь в нижних конечностях.
Камень почему-то оказался мягким. И теплым. Не давая себе возможность сделать по этому поводу окончательное умозаключение, стреляю лучом фонарика по сторонам. Кругом множество таких же валунов. И некоторые из них шевелятся!
Какая-то фантастическая инсценировка? Съемочная площадка? Очередная серия «Властелина колец»? А может, глюки?
Так нет же, все реально, без бутафории. Вот оно, подо мной, живое...
Из состояния тревожной задумчивости меня вывели блики затухающего костра, замеченного чуть в стороне. Разгребающая головешки фигура, закутанная в одеяло, могла принадлежать только бедуину, а каменным сфинксом застывшее рядом с ним существо – это горбатый хозяин пустынных территорий. Не принять его за валун мог разве что зоотехник-верблюдовед, номинированный на лучшего по профессии.
Ощущая себя частью Вселенной
Чтобы не мешать заслуженному отдыху животного, я тут же вскочил с его покрытой домотканым половиком рельефной спины и устремился вперед. Вершина горы Моисея с каждым шагом становилась все ближе, посылая дополнительные силы людям, вереницей на многие десятки метров растянувшимся по ее склону.
Но перевести дух все-таки было необходимо. Даже для тех, кто за определенную плату уже оседлал верблюда и, словно поплавок в штормовую погоду, качается на его горбу. Справа по борту, сложенный из камней и покрытый тростниковой крышей сарайчик, именуемый в туристических справочниках бедуинским кафе. Надо заходить. Хотя бы для того, чтобы повысить температуру собственного тела, по мере подъема наверх остывающего, как те самые головешки костра.
Я опускаюсь на место для сидения и, сделав несколько глотков какой-то горячей жидкости, ощущаю себя частью Вселенной. Рядом сидят австралийцы, русские, испанцы, белорусы, аргентинцы... К счастью, христианство не имеет границ. Это могли подтвердить даже мусульмане, среди которых наш гид Саид даже в своей спортивной куртке воспринимался не просто проводником, а неким воскресшим из небытия фараоном.
(Окончание следует).
