Накануне дня рождения Павла Бродова (13 ноября) – материал об этом знаковом для Могилева человеке.
В кабинете Павла Тимофеевича сразу бросается в глаза обилие семейных фотографий и… гитара.
– Я ж тебе уже пел? – спрашивает глава «Табеи», а на мой утвердительный ответ заявляет: – Так сейчас еще спою.
И действительно, в ту же минуту берет в руки инструмент и начинает петь о том, что «Бог не спросит на суде, каких размеров был твой дом; он спросит, много ли людей ты приютить готов был в нём…». Душевно поет, эмоционально: будто перед ним сидит не одна-единственная журналистка, а целый зал зрителей.
– А я, между прочим, с детства мечтал быть музыкантом, – отложив гитару, вздыхает Павел Бродов. – В могилевское культпросветучилище даже пошел, а в характеристике было написано, что верующий. Не взяли. Мол, мешаю строить светлое коммунистическое будущее...
Впрочем, это мы забегаем вперед. Давайте обо всем по порядку.
Дом
– Слышала про народный праздник Михайло, когда все горелку пьют? У нас в деревне Прибор Белыничского района, во всяком случае, его всегда отмечали… Вот на Михайло, 13 ноября 1950 года, я и появился на свет.
Семья Бродовых – многодетная, 9 детей: наш герой был третьим по счету. А еще верующая: отец – пастырь в протестантской церкви по выходным и тракторист в будни, мама – домохозяйка.
– Мы в деревне были примером. Не пили, не воровали, не дрались. Гама не было в хате, шума и ругани тоже... К нам часто прибегали деревенские женщины, на которых мужья поднимали руки. Мама, добрая душа, их прятала, укладывала у нас спать. «Куда тебя положить, Маня? У меня ж 9 детей!». – «Нина, схувай меня от Алика». – «Ну ложись...». Она и нищих кормила, молоко им давала, одежду. Со свекровью никогда не ссорилась, вместе даже псалмы пели... В общем, смотрел на нее и думал, что, когда вырасту, тоже буду таким. Хотел помогать людям.
Жили Бродовы не сказать, чтобы богато, но всего детям хватало. Они были не избалованные.
– Я обожал сахар, папа делил ложками. Ложка тому, ложка другому – всё, килограмма сахара нет. Я мог этот сахар умять, как конфету, или разбавлял в воде и макал туда булку. Всё помнится! А как мы ждали лета, когда огурцы малосольные мама делала! До сих пор их с удовольствием ем с черным хлебом. Вон в «Табеи» видела, как для благотворительной столовой их в банки крутят?..
Учеба и работа
– Потом началась школа, – продолжает рассказ собеседник. – Ко мне учителя, в основном, относились нормально. Даже, когда от значка октябренка во втором классе отказался. Они знали, что Бродовы – верующие, привыкли уже. Ну и как я мог стать октябренком или пионером? Там же надо клятву давать… Другие дети в нашей семье тоже ходили без значков и пионерских галстуков. К тому же, я с малых лет видел, что неправды много в коммунизме. Вот сосед – коммунист в колхозе, а ворует муку и сено. Помню, учитель обещал коммунистическое светлое будущее. «Как это?», – спрашиваю у него. «Это, Паша, заходи в магазин – и бери что хочешь бесплатно. Даже конфеты, которые ты очень любишь!»… Прошли годы, а на том месте, где, по обещанию моего учителя должен был стоять тот самый магазин с бесплатными продуктами, остались только столбы кирпичные. Вокруг – разруха. В перестройку я там построил детский лагерь христианский, мужики и эти столбы разобрали… А где была моя школа –сейчас маленькая уютная церковь находится. В нее ходят не только протестанты, но и вся деревня на разные праздники. Это такое место силы в Приборе.
…После окончания школы, получив из-за своей веры от ворот поворот в культпросветучилище, Павел Бродов о музыкальных мечтах решил пока забыть. Пошел в Могилеве осваивать азы профессии каменщика в училище №36. Там его религиозные убеждения никого не волновали. Главное – учился хорошо, был крепким парнем, не пил и не курил. Ему одному в группе сразу дали третий разряд. Потому что отлично работал. Там же, в училище, начал заниматься борьбой (уже позже, благодаря спорту, герой материала познакомится с самым знаменитым белорусским борцом Александром Медведем, да и других связей в спортивном мире впоследствии у Павла Бродова будет немало).
– Время стояло не самое простое, все старались крутиться, – вспоминает руководитель «Табеи». – Я организовал бригаду шабашников, собрал хороших хлопцев, и поехали мы работать по колхозам. Зарабатывали деньги. В Могилеве, кстати, тоже много чего с нашим участием возведено: гостиница «Могилев»; дом, где кассы «Аэрофлота» на Мирах… Мы строили качественно, потому нас и приглашали.
Параллельно, каждые выходные, Павел Бродов ходил в протестантскую церковь «Вифания». Там отводил душу, как музыкант: пел в церковном хоре вместе со своими сестрами (некоторые из них к тому времени тоже переехали в Могилев), играл на гармони и гитаре. С церковным ансамблем периодически ездил выступать (позже Павел Бродов окончит регентские курсы, и даже будет дирижировать церковным хором в Америке).
Музыка с ним была и в те годы, остается и сейчас. Не глядя на отсутствие музыкального образования.
Семья
Супругу нашего героя зовут Слава, и вместе эта семейная пара больше 40 лет. Вырастили двоих сыновей – Руслана и Романа.
– Женился, когда мне было 32 года. Троху поздновато, надо было раньше, – рассуждает Павел Тимофеевич. – Я все где-то бегал-бегал, а моя судьба была, оказывается, неподалеку… Знали друг друга давно. Жена меня любила с юности, а я не догадывался об этом. Писала о своих чувствах в свой дневник. Когда замуж вышла, дала мне почитать раз – потом порвала. Сейчас жалеет, что внучке Настеньке не может его прочесть. Та обожает бабушкины сказки слушать.
По признанию главы «Табеи», в браке он счастливый муж. Жена с ним и в горе, и в радости. Да, бывает, что поспорят о том о сем, но потом мирятся.
– Например, укоряет: до каких пор буду с бомжами возиться? – улыбается собеседник. – В то же время знает, что не перестану помогать потерявшимся людям, пока есть силы. Скажу откровенно: если бы повернуть время вспять, на Славе женился бы снова. Без колебаний.
Америка: до и после
Жизнь Павла Бродова, по его словам, разделена на два этапа: «до Америки» и «после Америки». Хотя в Штатах он прожил немного, всего год.
При этом, в Могилеве, еще до поездки в Америку, он был уже значимым человеком: основал благотворительную христианскую организацию «Табея», наладил поставки гуманитарной помощи из Европы от бывших земляков-эмигрантов.
– Гуманитарка в 90-е годы шла к нам фурами, – вспоминает Павел Тимофеевич. – Каждую неделю по 2 машины: лекарства, одежда, конфеты. В Беларуси в это время ничего не было, больницы в нищете… Союз ведь развалился, всем не до того. И «Табея» начала помогать социальным учреждениям: к примеру, кровати, которые тогда из Германии передали, по тысячи евро каждая стоила, мы раздали в больницы Могилева. В областной и городской до сих пор стоят. Лекарствами помогали. Бинты фурами тягали. Сразу пошло у нас имя расти – «Табею» начали принимать, стали слушать.
На вопрос, почему тогда в 2000-м году семья Бродовых решила эмигрировать в Америку, директор христианской благотворительной организации откровенно признается:
– Все достало. Изживали меня здесь недоброжелатели, устал бороться. Плюс три сестры жили в США, звали к себе. Вот и решил поехать вместе с женой и сыновьями.
На тот момент Павлу Бродову было 50 лет. Когда уезжал, набрал земли в родной деревне Прибор в Белыничском районе и наказал супруге… положить ему в гроб, если в Америке умрет. Рассказывая про это, Павел Тимофеевич не скрывает своих слез. Очень тяжело далось ему решение уехать. Его любимой Славе тоже – уже там, за кордоном, у нее ноги отнялись от переживаний. Только сыновья, молодые парни, прекрасно адаптировались.
– Община единоверцев в Сакраменто, куда переехали, большая. Да и сестры поддерживали. Но я уже через месяц понял, что не смогу в Штатах жить, – признается наш герой. – Там всё по-другому, мозги другие. Все в американский «рай» стремятся, а я не прижился. Через год удрал из «рая» домой.
Мосты Павел Тимофеевич в Могилеве не сжигал, председательство в «Табее» было за ним. Когда вернулся, бросился в бой с новыми силами.
«Табея»
– Напиши, что мне очень помог Геннадий Лавренков, который с середины 2000-х работал в должности помощника Президента по Могилевской области (в 2019 году он пост освободил – прим. авт.), – подчеркивает собеседник. – Лавренков очень честный человек, принципиальный. Видел, что мы делаем для стариков, детей и нищих, и был на нашей стороне. Дал команду: «Хватит играть в игры против Бродова!». Я его потом благодарил: «Вы мне, Геннадий Михайлович, помогали». А он ответил: «Я не помогал. Я не давал, чтобы тебя разорвали».
А в ту пору, действительно, дела у «Табеи» шли так себе: заинтересованные, по словам Павла Бродова, пытались «отжать» здание общины в центре Могилева и земли детского христианского лагеря в Белыничском районе. С возвращением нашего героя на родину и вмешательством Геннадия Лавренкова ситуацию удалось переломать. Она перестала быть патовой. И по сей день на Могилевщине живы и работают «детища» нашего героя. А именно:
Детский лагерь в деревне Прибор
В этом году в нем отдыхали 350 мальчишек и девчонок, в основном, из малообеспеченных семей или которые имеют проблемы со здоровьем. Очень много за эти десятилетия оздоравливалось в лагере ребят из чернобыльских районов.
– Только протестанты? – уточняю я.
– Вообще не имеет значения! – говорит на это руководитель «Табеи». – Хоть православные, хоть евреи – без разницы. Я не смотрю на веру. Там благодать: рядом река Друть, еловый лес. Ребята едят, отдыхают, развлекаются. Особенно дети-инвалиды – они ж никогда и никуда не выезжают. Есть и с родителями дети, которые не могут себя сами обслуживать.
Этот особенный лагерь не входит в список объектов Центра по оздоровлению и санаторно-курортному лечению, и существует благодаря финансовой поддержке спонсоров. После детских смен на его базе работает пансионат сезонного проживания стариков.
– Обязательно съезди летом, посмотри! Там красота! Церковь на горе, внизу сто деревьев посадил, сад глаз радует, леса кругом, – рассказывает Павел Тимофеевич. И чувствуется, что гордится лагерем так, словно тот родной дом.
Благотворительная столовая
Вот уже 34 года с октября по апрель каждый будний день, вне зависимости дождь, снег или град за окном, здесь кормят бесплатными обедами полсотни могилевчан. И вероисповедание их опять-таки не играет никакой роли.
– Придет больше – накормим и их, – констатирует Павел Бродов. – Порций 5 лишних всегда готовим. Постучится с улицы бездомный – за стол сажать не буду, но что я супа в тару для него не налью? Или кофты-штанов не дам? От просящего не отвращайся! Это наше правило. Раз он просит – значит, наступил на свою гордость, значит, нуждается.
В то же время, рассуждает Павел Тимофеевич, не надо потворствовать бедному в его тяжбе.
– Скажем, хочет поесть у нас здоровенный детина – я ему метелку в руки: иди вначале двор подмети, сделай доброе дело… А он метелку – швэрк в сторону, матом ругается. Так за что тебя кормить?! – возмущается собеседник.
Однако, какие бы чувства к отдельным людям директор «Табеи» не испытывал, а всё равно помогает просящим: нищим, бывшим зекам, алкоголикам.
Вместо эпилога
…Ну и в конце интервью, на вопрос, считает ли он себя счастливым человеком, Павел Бродов отвечает без раздумий:
– Большой процент успеха и счастья в том, что я верующий. Мне христианская линия помогла строить отношения в семье, добросовестно выполнять работу, испытания переживать, дает порядок в голове и в мыслях. И вообще, я горжусь тем, что баптист! У людей ассоциации с этим словом не очень хорошие. Им просто задурили голову, а это – духовное понятие. Я и дальше буду стараться жить по баптистским, христианским и просто человеческим принципам.
