Двенадцатый игрок в команде
Одна моя хорошо знакомая дама отнюдь не молодежного возраста, только мельком взглянувшая на фото героя нашей сегодняшней публикации, тут же воскликнула: «А я его знаю, это Пушкин, да?!».
И она (человек далекий от спорта, фотоискусства и журналистики в целом) не ошиблась, на снимке действительно был легендарный могилевский Пушкин, так его все звали в городе. Хотя настоящие фамилия и имя Пушкина – Владимир Фомиченко, Он работал фотокорреспондентом газеты «Знамя труда» могилевского треста №17 «Лавсанстрой», специализировался на спортивной тематике.
Любители футбола, в частности, болельщики нашего «Днепра», посещавшие игры на стадионе «Спартак», вполне могли бы считать его двенадцатым игроком команды, практически никогда не пропускавшим календарные домашние матчи в 1970-80-х годах.
А уж если судья давал свисток о начале игры, но фотокор так и не появлялся возле чьих-либо ворот, то любители футбола (как правило, на Западной трибуне) начитали волноваться: «Что-то Пушкина сегодня не видно?». И тут же звучал радостный выдох: «Ну, как же без него. Вон, идет. Наверное, в универмаге в очереди за пленкой стоял».
Пушкин обязательно приветственно кивал или махал правой рукой кому-то на трибуне и принимался за дело. Если бы кому-то пришла в голову мысль увековечит на «Спартаке» образ человека, с интересом и особой страстью следившего за ходом матча, то мемориальную скульптуру надо было бы обязательно ваять понятное дело с кого.
Не все так просто…
Настоящим украшением игры становились те моменты, когда мяч попадал либо в самого Пушкина (а году в 1882 я был свидетелем такого забавного случая), либо пролетал поблизости от него. Недостатка в острословах на могилевских трибунах никогда не наблюдалось, но тогда публика в своеобразном дворовом красноречии обычно сама себя превосходила. При этом чего-либо обидного в адрес Володи никогда не звучало, хотя его телесный недуг, особенно касающийся спины, было скрыть практически невозможно. К человеку в любой ситуации относились с уважением, которого он, безусловно, заслуживал.
Я неспроста одним абзацем выше упомянул именно правую руку Пушкина: левой он просто не мог бы помахать своим знакомым, она была проблемной. Обычно Владимир использовал ее в лучшем случае в качестве своеобразного штатива для своего фотоаппарата, а с ним он никогда не разлучался. Короче, инвалидность отнюдь не относится к украшающим человека особенностям.
Сегодня уже трудно установить причину, по которой наш герой получил прозвище Пушкин. Скорее всего, здесь просматривается связь с весьма популярной в те далекие годы фразой «трындит, как Пушкин». Могилевские «семидесятники» здесь не дадут мне соврать, хотя саму фразу я малость подкорректировал. Володя действительно был человеком словоохотливым, веселым и весьма разговорчивым. В карман за словом не лез. Кличка Молчун была бы не про него.
«Кроссворд» разгадали не сразу
К слову, помимо чисто фотографической работы, наш герой писал и текстовки к снимкам, небольшие заметки, публиковавшиеся не только в трестовской многотиражке, но, в частности, и в популярном «Физкультурнике Белоруссии», в «Могилевской правде». Уж не знаю, кто из могилевских фотографов смог бы конкурировать с Володей по богатству фотоархива на спортивную тему, будь он сейчас еще жив.
Забавный случай из журналистской деятельности Пушкина вспомнил нынешний руководитель фотоклуба «Радуга» Анатолий Толкачев, который какое-то время тоже работал в тресте №17. Так вот, трестовская газета «Знамя труда» в одном из номеров опубликовала снимок Пушкина, на котором что-либо разобрать было невозможно. Печать (она именовалась высокой) в те годы высоким качеством не отличалась, но вот фотография, где наш Владимир запечатлел якобы стартующих лыжников, всех вводила просто в ступор.
Получив свежую газетку, читатели (в основном работники треста) были в недоумении: что это за невообразимая абстракция? Первым «кроссворд» разгадал тогдашний инструктор по спорту Григорий Лис, догадавшийся перевернуть газету вверх ногами. Оказывается, помимо всего прочего такой же кульбит с фотографией по ошибке проделали и в типографии. Случайно перевернутое не самого лучшего качества фото так и пошло в тираж.
Не буду вам детально обрисовывать композицию того кадра, которая была весьма сложной. Лишь добавлю, что свою прозорливость спортинструктор объяснил тогда так: «Я сразу подумал, ну как Пушкин с одной рукой смог на дерево залезть?».
***
Снимками, выполненными самим Пушкиным, признаюсь, в процессе подготовки материала мне разжиться, увы, не удалось: время зачастую моментально смывает все следы. А вот с малость подзабытым ликом фотографа повезло больше. Помимо Анатолия Толкачева слова благодарности за представленные фото я хочу высказать и Сергею Шишкину, в прошлом известному в городе журналисту, редактору газеты «Могилев Times».
Как оказалось, семья Шишкиных в самом начале 1960-х снимала комнату в доме по улице Чехова, где жил тогда еще не Пушкин, а просто Вова Фомиченко, мечтавший стать фотографом. И Сергей по моей просьбе разыскал-таки в одном из своих семейных альбомов фотографию (предположительно 1962-1963 годов), где его (Шишкина) мама запечатлена с еще юным героем сегодняшней публикации.
Продолжение следует.
