Мир тесен
Байкова среднего, Сашу, я знал всегда. Но не встречался с ним никогда. Бывает такое. Имя человека, его действия то и дело у тебя на слуху, а «вживую» с ним так и не сталкиваешься. Байковых вообще-то три брата: Женя, Саша, Владик. Двое уже участвовали в нашей картине. Недавно рисовальщиком стал и третий Байков, у него 205-й порядковый номер. Мы встретились с ним во дворе дома, где живет их мама по улице Белинского, это недалеко от железнодорожного вокзала.
Любопытно, что Александр Байков в процессе общения обнаружил невероятное сходство именно с младшим братом. В жестах, интонации, тембре голоса, манере разговаривать... Временами мне даже казалось, что я общаюсь именно с Владиком. Евгений, как и подобает старшему брату, в этом отношении, извините, не просматривался.
Уточню, что, помимо всего прочего, Саша Байков на протяжении практически всех семидесятых годов был одним из главных поставщиков в Могилев пластинок зарубежных рок-музыкантов. В этом отношении учиться в ленинградском институте – это вам не в «Машинке» прозябать.
«Тем не менее, я знал очень многих героев твоих произведений, – сообщает мне Александр. – Хотя уехал из Могилева 50 лет назад (поступил учиться в Ленинградский институт технологий, механики и оптики – авт.) и остался жить в Питере. Близко знал и Толю Комлева, и Витю Борисова. Писатель Михаил Шульман преподавал у нас белорусскую литературу. Помню, как- то на уроке он начал читать великолепные лирические стихи, автором которых, к нашему удивлению, оказался Владимир Маяковский. Знал я и Колю Клишевича, и Мишу Кононова (ему, кстати, привез в 1973 джинсы «Вранглер», за которые он, правда, так до конца и не расплатился). И Мишу Левашова знал, и Лешу Жабыко (он приезжал ко мне в Питер) и многих, многих других.. Васю Мака Овчинникова знал года с 1967-го, когда он еще жил напротив Минского рынка в доме, где жили мои друзья: Володя Туманов, Гриша Романов, Саня Орлов, Витя Барановский, Вова Семенов. Там рядом жил Валера Вододохов. Вова Туманов звал Мака «Вася Роллинг Стоунз». Мы в те времена иногда шабашили на разгрузке вагонов с удобрениями. Васю всегда брали с собой.
Был я хорошо знаком с Витей Быковым (в прошлом известный могилевский музыкант – авт.), он тогда учился в «Машинке» и жил на микрорайоне «Мир 2». Витя меня познакомил с «Оптимистами». Я даже «загорелся» освоить бас-гитару, основа ведь была, так как я 2 с лишним года учился игре на мандолине. Быков давал уроки и я несколько раз приезжал на Кирова на репетиции «молодежного» состава. Помню на ударнике Волчка, а на гитаре Адырова-младшего. Вова Адыров тоже бывал у меня в Питере в студенческом общежитии.
Вспоминаю битловский альбом «Abbey Road», – продолжает Александр Байков. – Пластинка вышла, как известно, в 1969, и очень быстро появилась у Вити Быкова. Они как -то играли для англичан, работавших на «Химволокно», и те ему подарили этот диск. А еще подарили пластинку малоизвестной индейской группы «Redbone».
Вдоль по Первомайской
И вот в этом месте мне, пользуясь, так сказать, служебным положением, хочется прервать уважаемого Александра Байкова. А все из-за этой самой индейской группы «Redbone» – «Красная кость», ибо услышанная в один из далеких дней 1973 года песня в их исполнении, мало того, что оставила неизгладимые по сей день впечатления, так еще и сегодня реально воскресила необыкновенно живую картину того дивного дня, когда я, студент-первокурсник «Машинки», уже не помню куда, но целенаправленно шествовал по Первомайской вдоль «Театрального» гастронома в сторону Советской площади. Хорошо помню – был один.
Не дойдя метров десять до незабываемой секции из четырех автоматов газированной воды, прилепленных к стенке «Театрального», услышал звуки «дивной лиры». То есть, музыку этой самой «Красной кости», доносившейся откуда-то слева, из открытого окна на втором-третьем этаже дома на другой стороне улицы. Там сто лет как находился книжный магазин.
Пригляделся – на подоконнике магнитофон. Что бы лучше разглядеть его, перешел на другую сторону Первомайской. Прямо в том месте, где стоял. До перекрестка с пешеходным переходом было не так уж и далеко. Но это ведь было совсем другое время, когда ты многое делал просто потому, что так было удобнее. Как и все остальные. Взял и перешел улицу, где хотел.
На подоконнике настежь открытого окна стояла «Дайна» с «открытым» нутром – это когда сняты защитные панели и можно видеть движение магнитной ленты по сложному пути, определяемому всевозможными крутящимися валиками и роликами. «Головку» магнитофона можно было отверткой подкрутить, добившись практически идеального звукового тембра.
Из динамика «Дайны» в тогдашнюю атмосферу пронизанного весенним солнечным светом города уносились звуки квакающей электрогитары. Музыка была по тем временам элитная, что ли. Этакий фанк с оттенком ритм-энд-блюза.
Если честно, то приехав из Бобруйска в Могилев на учебу, я полагал, что окажусь в населенном пункте, в культурном отношении, как минимум, на порядок выше. А все оказалось, не в обиду коренным могилевчанам будет сказано, наоборот. Сразу резануло по глазам, что здесь почему-то многие коллекционеры винила с английским языком не особо дружили, удивленно таращили глаза на пластинки таких групп, как, к примеру, «Sly and the family stone», "Blood, sweat & tears» и тому подобное. И тут вдруг «Redbone». Откуда, думаю, здесь такое? Теперь, благодаря рассказу Саши Байкова, все стало понятно.
Как оказалось, окно, подоконник, «Дайна» и все остальное принадлежало Алику Бедулину, вернее, его семье, жившей в этом доме. В отсутствие родителей Алик частенько баловал бесплатным рок-концертом горожан, многие из которых с опаской поглядывали в оконный проем и вбирали голову в плечи – что за дикие звуки?!
Для меня в тот момент это был чистейший полифонический эликсир, замешанный на записанном Бедулиным диске «Redbone».. Между прочим, название группы, согласитесь, самое что ни на есть пролетарское.
Но вернемся к рассказу Байкова среднего, который особое внимание уделил одному из лучших битловских альбомов. Самому последнему.
«С тех пор постоянно вспоминаю Колю Хомченко»
«Битловский альбом «Эбби Роуд» частенько «гостил» у меня, – продолжает Александр. – Я под него делал уроки в 9-ом и 10-ом классе. Как-то был у Вити Быкова дома, ему в тот момент позвонил старший брат Шабалина (создатель и руководитель ансамбля «Романтики»). Он попросил поставить «Эбби Роуд» и прослушал его через телефонную трубку. Витя говорил, что брат Шабалина учился в «инъязе», был на практике в Англии … С бас-гитарой я к тому времени завязал, ибо учился в математическом классе (кстати, на отлично) и просто не было времени. Да и успехов на этом поприще не наблюдал. Не мое! Так и остался пожизненным слушателем! Помню, в ДК Кирова Коля Хомченко (руководитель легендарных «Оптимистов» – авт.), светлая ему память, отличный был парень, спрашивает: «Саня, а какая песня на «Эбби Роуде» тебе больше всего нравится?». Я ответил, что «Here Comes The Sun». Хома меня легонько пожурил и говорит: « Нет, дружище, самая крутая это «I Want You», там Леннон так в унисон с гитарой поет, что заслушаешься».
Конечно, такому музыканту, как Хома, слышится все иначе, нежели нам – любителям. Я потом внимательно прослушал «I Want You» и, думаю, уловил то, чем он восхищался. С тех пор, когда слушаю эту песню, всегда вспоминаю Колю Хомченко».
