«Говорят, нельзя мяса есть много – живот вырастет!» Жизнь глазами могилевчан

827
Ольга ВИР. Фото автора.
Как живете, люди? Снова спрашиваем наших читателей о насущном: что радует, расстраивает и беспокоит могилевчан в последнее время.
Апрель, 2024 г. Могилев. Жизнь глазами могилевчан. Фото носит иллюстративный характер.
Апрель, 2024 г. Могилев. Жизнь глазами могилевчан. Фото носит иллюстративный характер.

«Говорят, нельзя мяса есть много – живот вырастет!»

Николай Иванович, 73 года, работающий (сантехником) пенсионер, ул. Нижняя Карабановская:

– Мне нравится, что сейчас начали заниматься благоустройством города, дорогами. Возле моей 12-й школы делают тротуар. Только, хорошо бы, его сделали, когда я здесь учился! А взять, к примеру, дорогу на Дачный поселок, недавно там была ямка на ямке – к Радонице отремонтировали. «Тузы» ж будут ехать на Пашковское кладбище, вот и взялись. Но это неплохо.

А из не слишком приятного – пенсия маленькая, 579 рублей. Что это за пенсия? Проживешь на нее? Отдай за коммунальные, за свет, за газ, за воду – и что останется? Иди потом под мост живи. Всю жизнь слесарем отработал и десять лет уже на пенсии работаю. Сейчас – в психбольнице сантехником. За день по отделениям так набегаешься, а что делать. Так хоть на продукты хватает.

А что едят сейчас пенсионеры? Усё едят! Борща да щей наварил, каши какой… А мясо – не часто. Говорят, нельзя мяса есть много – живот вырастет! А у меня живот по возрасту большой. Не пью, не курю – вот и вырос живот. А начнешь пить-курить, гулять… Ай.

«Выходит, зря я сердилась на мужа»

Татьяна, 38 лет, учитель, ул. Якубовского:

– Радуюсь, что не купили плитку в «Керамине». Мы сейчас делаем ремонт в ванной и ездили по магазинам, смотрели цены. Первым делом поехали в «Керамин». Мне приглянулась чисто белая глянцевая плитка: Сага 7. Стоила она там 59 с «хвостиком» за метр. Сразу ее не взяли. Решили с мужем, что еще посмотрим по другим магазинам, на Быховский рынок съездим. Но, честно говоря, больше ничего на душу не легло. Я уже решила, что хочу чисто белую ванную. Под нее можно светильнички повесить красивые, шторку цветную… Не хочу никакой вычурности. Белая плитка всегда будет выглядеть нарядно и красиво, как мне кажется.

Ну вот, приезжаем мы через неделю в тот же «Керамин», уже заказывать. Муж попросил, чтобы плитку привезли прямо в магазин, нам так удобно было бы ее забирать, потому что рядом с домом. А продавцы говорят: машина сломалась, поезжайте на склад или доставку заказывайте. Муж тогда отказался покупать. И мы ушли. Я злилась на него немного: ну как так, уже бы занялись бы ремонтом поскорей.

А на следующий день он мне звонит из «Омы». Нашел там точно такую же плитку, но уже за 52 рубля! В итоге, отдали 394 рубля за 7,5 метров – это на полванны. Другая половина будет тоже белой, но другого формата. Выходит, зря я сердилась на мужа. Он у меня молодец, знает, где что подешевле поискать. Никогда сразу не берет, приценивается. Вот дано ему это, в отличие от меня. Мы выгадали 52 рубля. Тоже на дороге не валяются. За 52 рубля можно купить целый метр еще какой-то плитки.

«Покрасили даже огрызок от качалки»

Елена, 23 года, мама в декрете, ул. Бялыницкого-Бирули:

– Если зайти в наш район возле общежитий по Бялыницкого-Бирули, как будто попадаешь в Советский Союз. Такое ощущение, что там ничего с тех времен не изменилось. Рядом дорогу строят, гаражи приводят в порядок, новый район Спутник-2 построили, остановки красивые поставили, а у нас – тишина. Взять ту же детскую площадку – старая-престарая. Ну нигде уже, наверное, в Могилеве таких нет. Наверное, на тех качелях еще моя мама каталась.

Нет, ну я понимаю, конечно, что и старое железо может стоять полвека, и ничего ему не станется, но тут же до смешного доходит. В сидушке на качелях гвоздь торчит. Ребенок спрыгнет – штаны порвет. На вторых качелях и самой сидушки нет. Позавчера площадку покрасили в синий цвет. Вот прямо поверх той старой краски, которая шелухой отваливается. Но смешное не в этом. А в том, что покрасили даже огрызок от качалки. Самой качалки нет давно, стоит только сама эта железяка. В 21-м веке живем все-таки.