Что, зачем и почему
Вроде было бы неплохо, глядя на произведение художника, сразу же понять – что, зачем и почему. А то ведь зачастую, стоя у картины, приходится чесать затылок, размышляя: что символизирует на вызывающем радость общем фоне вон тот покосившийся домик? Почему автор решил вдруг начисто убрать из композиции всех людей? Зачем он изобразил сумерки, а не солнечный день. Или наоборот...
Согласен, есть предостаточно сюжетов, практически не вызывающих все эти занудливые вопросы. Но лично мне тогда возле таких полотен становится почему-то сразу скучно и тоскливо. Хочется хоть чуть-чуть чему-то удивиться, непроизвольно о чем-то задуматься. Хочется, а не выходит.
Хотя есть такая универсальная для многих случаев фраза: «Ой, как красиво!», но она ведь тоже имеет свой срок годности. Иногда он истекает…
Могилевский художник Игорь Адамович, в мастерской которого несколько дней назад я побывал, из числа тех, кому мне хочется задавать вопросы. Ну, хотя бы потому, что пронизанные любовью к родному городу картины художника созвучны и моим чувствам к Могилеву, которые я пытаюсь вкладывать в свои публикации.
Правда, в этом месте некоторые штрихи наших творческих усилий не совсем совпадают. Игорь делает акцент все больше на архитектурных особенностях и структуре самого города: здания, площади, переулки… Я же пытаюсь показать людей там живших и живущих: их чувства, мысли, соображения... Но это нормально, ведь у каждого из нас свой внутренний космос, свое мироощущение. Если угодно, в этом отношении мы дополняем друг друга.
Парадоксальная идея
Удивительно, но в самый последний момент, за два лестничных пролета до его творческой обители на шестом этаже дома, примыкающего к девятиэтажке, практически нависающей над выставочным залом по улице Болдина, у меня почему-то возникла парадоксальная идея отказаться от жанра интервью. Никаких вопросов Игорю! Только созерцание.
Ведь порой даже самый обстоятельный ответ художника не соответствует той сакраментальной истине, не объясняет то волшебство, которое в творчестве, наверное, в принципе не может быть разложено на составляющие. И не потому, что автор хочет нечто утаить, а потому что ему иной раз самому неведомо, из-за чего вдруг подле его картины почитатели вдруг начинают биться в безудержном экстазе. Извиняюсь за грубоватую гиперболу.
Более того, когда я пробыл в мастерской Адамовича первые пять минут, все сомнения по поводу правильности выбранной тактики действий практически полностью улетучились: никакие вопросы-ответы, которые вполне могли бы дезориентировать читателей, здесь были не нужны! Во всяком случае, на данном этапе.
Посредники пока здесь неуместны
Думаю, запечатленные на моих фото все эти, казалось бы, безмолвные предметы (кисти, банки, тюбики, скульптуры, книги, мольберты, пластинки, репродукции, инсталляции, законченные и даже не начатые холсты) сами по себе способны помочь пытливым людям в их желании все же приблизиться к расшифровке своеобразного творческого «кода да Винчи» (в данном случае, «кода Игоря Адамовича»). Посредники здесь неуместны.
Тем не менее, без краткой биографической справки я вас не оставлю. Игорь Адамович родился 22 января 1967 года в Могилеве. Он был в числе самых первых выпускников могилевской СШ №2 с архитектурно-художественным уклоном. Затем окончил знаменитое Бобруйское училище №15 (ныне художественный колледж), художественно-графический факультет Витебского педагогического института, Белорусскую государственную академию искусств. Успеваете считать? Он член Белорусского союза художников, а также член Творческого союза художников России. Преподавал в Могилевском училище культуры (ныне колледж искусств).
Нет, «сложносочиненная» мысль предложить вашему вниманию беседу с Игорем Адамовичем меня окончательно не покинула, ее реализация всего лишь сдвигается на некоторое время.
