Опять горящая путевка
…Сразу после отъезда театра на гастроли (автор мемуаров продолжает рассказ о своей работе в 1980-х годах в Могилевском драматическом театре – ред.) мне позвонили из Союза композиторов и сделали предложение, от которого нельзя было отказаться. У них появилась горящая путевка в Дом творчества в подмосковной Рузе, считавшийся тогда самой элитной базой отдыха для советских композиторов. Путевка была бесплатной для членов Союза, а для родственников предусматривалась оплата всего 10% . При этом сотрудница Союза добавила, что выделить эту путевку именно мне, было решено на заседании Правления, учитывая мою активную работу по пропаганде белорусской музыки. Что было не совсем правдой. Как я узнал позже, путевка предназначалась только получившему звание Народного артиста СССР Евгению Глебову, который по каким-то причинам внезапно от нее отказался.
У меня тогда возникло ощущение дежавю – похожая ситуация случилась 20 лет назад, когда я учился в ЦМШ. Оставшись тогда на лето в интернате, так как мне некуда было ехать, я неожиданно получил щедрый подарок – бесплатную путевку в новый Всесоюзный лагерь «Орленок» на берегу Черного моря. Тогда учителя сказали, что это поощрение за добросовестные дежурства, а я в благодарность должен исправить свое плохое поведение, из-за которого меня не приняли в комсомол. Это тоже было полуправдой, так как на самом деле отличница, комсомолка, активистка, которой предназначалась путевка, просто не смогла поехать из-за болезни. Ну а я, как и в детстве, преисполненный благодарности к начальству, с радостью воспользовался нежданно-негаданно свалившимся на мою голову счастьем.
В Рузе мне, супруге и сыну предоставили пятикомнатный коттедж с роялем, коврами и министерской обстановкой, удивившись, что такие апартаменты достались неизвестному молодому композитору. А я на самом деле испытывал неловкость, из-за этих, как мне казалось, незаслуженных привилегий.
Недостатка впечатлений не ощущалось
Впрочем, с некоторыми отдыхающими в Рузе композиторами я оказался знаком еще по студенческим годам. Особенно меня порадовала встреча с Толибом Шахиди, с которым мы 15 лет назад жили в консерваторской квартире на Ленинском проспекте. Он к тому времени уже стал народным артистом Таджикистана и его фольклорно-симфонические опусы исполняли самые известные оркестры страны. Толиб с супругой и двумя сыновьями расположился в менее привилегированных условиях, что меня, «неизвестного композитора», несколько смущало. Впрочем, мы, как и раньше, общались по-приятельски, так же горячо обсуждали вечные проблемы национальной музыки, играли в настольный теннис и я обучал своего студенческого друга искусству сбора грибов, в чем уже получил некоторый опыт в Белоруссии.
Не меньше впечатлений получил тогда и наш 12-ти летний сын. Илья здесь познакомился со своими сверстниками, детьми известных композиторов и, кажется, впервые в жизни понял, что отпрыски музыкантов не обязательно должны идти по стезям своих родителей. Некоторые из его новых приятелей увлекались точными науками и учились в математических школах, что, между прочим, в дальнейшем повлияло на выбор нашим сыном своей профессии.
Непростой статус нового директора
Так что, осенью в приподнятом настроении и с очередными творческими идеями я прибыл в театр, где меня ждали новые сюрпризы – как приятные, так и не очень…
Во-первых, я узнал, что новым директором нашего храма Мельпомены назначили актрису, игравшую социально-характерные роли, в том числе, в спектаклях с моей музыкой – Аллу Борисову. При этом за ней сохранялась не менее важная в те времена должность парторга. В дальнейшем, после увольнения Дольникова, она еще больше укрепила свои позиции, став также художественным руководителем театра. На директорском посту Борисова сменила Владимира Лунева, который в предыдущем сезоне принимал на работу меня, Дольникова и Белоцерковского. Он уехал куда-то в Россию, откуда ранее прибыл в Могилев.
На смену руководства я бы не обратил внимания, если бы не одно важное обстоятельство. Именно Алла Павловна была лидером оппозиции новому главрежу, безоговорочно поддерживавшего все мои творческие начинания. С этого момента, помимо своей воли, я оказался втянут в интриги, без которых, кажется, не может существовать ни один театр.
В непростом статусе директора-художественного руководителя, не прекращая при этом играть в спектаклях, Алла Павловна проработала в театре ровно десять лет. И ее здоровье не выдержало. Эта неутомимая труженица сцены, как и многие ее коллеги, скоропостижно скончалась, так и не дожив до окончания многострадальной реконструкции родного театра. Ей было 54 года.
Продолжение следует.
