Самая колоритная фигура коллектива
Расскажу и еще об одном преподавателе струнного отделения, с которым мне посчастливилось тогда встретиться в музучилище – виолончелисте Владимире Соломоновиче Лапидусе (Владимир Браиловский рассказывает о своих коллегах по Могилевскому музыкальному училищу, с которыми он проработал в первой половине 1980-х годов четыре года – ред.). На мой взгляд, он был тогда самой колоритной фигурой нашего педагогического коллектива, подготовив за 30 лет более 70 специалистов.
Его музыкальная биография нетипична для уроженца Могилева. Закончив, как виолончелист, местное училище, он поступил в Таллинскую консерваторию, и все пять лет обучения одновременно работал в оркестре эстонского театра оперы и балета. Этот опыт сформировал Лапидуса как музыканта европейского уровня. И по возвращению в Могилев, он не мог не поразиться провинциальностью своего родного города. Как в свое время и я. Впрочем, так же как и я, Владимир Соломонович не отнесся к местной музыкальной жизни с фанаберией, а со всем энтузиазмом впрягся в непростое дело поднятия уровня могилевской музыкальной культуры. И делал он для этого, помимо добросовестной педагогической работы, очень много. В частности, выступал на училищных концертах как солист и организовал единственный тогда в республике ансамбль виолончелистов.
С этим коллективом солировали даже Мстислав Ростропович и Галина Вишневская, с которыми Лапидус был хорошо знаком. Этот ансамбль был известен даже в Москве, впрочем, позиционировался он там как самодеятельный, за что был удостоен Всесоюзного диплома I степени. Хотя в его составе практически все были профессионалами. Почему коллектив музучилища попал в любительскую категорию, и как этот факт оформлялся в бумагах, мне не известно. Отмечу лишь, что такие парадоксы в советскую эпоху были обычным делом. Кстати, мы с супругой тоже оказались удостоены аналогичных наград за работу со студией вокала ДК «Химволокно». А вот наши солисты на самом деле были любителями.
Еврей жил бы лучше, чем царь
Говоря о Лапидусе, мне вспоминается анекдот: «Когда еврея спросили – как бы он жил, если бы был царем, он ответил – если бы я был царем, я бы жил лучше, чем царь, потому, что еще бы немножко шил». Так вот. Этот замечательный виолончелист славился в республике и за ее пределами не только как хороший музыкант, но и как замечательный мастер по изготовлению, реставрации и ремонту струнных инструментов и фортепиано. А настройщик он был, поистине, международного класса – его дважды приглашали в Минскую филармонию настраивать рояль для Эмиля Гилельса и Святослава Рихтера.
В училище он вел себя подчеркнуто независимо, хотя и не так вызывающе, как Дима Петров-Куминский. Дисциплинарных претензий к нему не было, так как он постоянно находился в своем персональном классе – или занимался с учениками, или что-нибудь мастерил. Ко мне Владимир Соломонович относился покровительственно, при каждой встрече давал какой-нибудь умный совет. А творческие контакты у меня завязались все-таки не с Лапидусом, а с одной из его лучших учениц, до сих пор преподающей в училище – Татьяной Леонтьевой. Я частенько приглашал ее для исполнения своих опусов, а также, вместе с Родовым, она играла в ансамбле сопровождения вокальной студии ДК «Химволокно».
Так и не смог найти себя в новых условиях
Получилось, что Лапидус, как и многие его могилевские коллеги, после развала СССР по какой-то еврейской программе уехал в Германию. Как мне рассказали его друзья, пошел Владимир Соломонович на этот шаг под влиянием второй, молодой жены. Взял он с собой, помимо любимой супруги, виолончель и уникальный набор настройщицких инструментов. Однако этот один из самых талантливых могилевских музыкантов оказался на чужбине наименее устроенным. Он рассчитывал, что его разнообразные таланты будут востребованы в этой высококультурной стране, но этого по каким-то причинам не случилось. В течение четырнадцати лет Лапидус так и не смог найти себя в новых условиях, и тихо ушел из жизни в возрасте 72-х лет.
Но Владимир Соломонович не был бы самим собой, если бы и после отъезда за границу не напомнил о себе в родном городе. Причем, напомнил весьма оригинально. Дело в том, что класс, в котором он проработал более 30 лет, находился на втором этаже как раз над кабинетом директора. И после того, как он покинул его навсегда, было обнаружено сконструированное Лапидусом приспособление, позволявшее слышать все, что происходило в кабинете Иванова. Последствия этого неординарного события мне не известны, я тогда уже не работал в училище.
Продолжение следует.
