Почти по Александру Дюма: двадцать лет спустя
Когда у одного из твоих лучших друзей молодости юбилей, то тебе, естественно, не обойтись без особых душевных чувств. Пятьдесят лет, к примеру. Или шестьдесят. Может, семьдесят.
А если двадцать лет? Но со дня смерти… Вчера именно столько исполнилось с того давнего 14 апреля 2003 года, как Коля Клишевич покинул наш бренный мир.
С самого рождения он жил на Луполово в стареньком малогабаритном бревенчатом домике. Одно время играл в группе «Оптимисты». Это была необыкновенно тонкая и лиричная натура, сочетавшая в себе такие качества, которые одинаково свойственны и воде, и человеку: мягкость, трепетность, глубина… А все, похоже, из-за того, что неподалеку от его земного дома по сей день протекает Днепр – достаточно полноводная такая река.
Без лишнего шума
Коля умудрялся жить, не обременяя собой находившихся рядом. Смерть увела его в царство вечной темноты и покоя ранним весенним утром под тихую, немножко грустную мелодию мелкого дождика. Увела тихо, под руку, без лишнего шума. Наверное, чтобы не беспокоить супругу и двоих детей. Включите композицию «Led Zeppelin» под названием «The Rain Song», которая очень нравилась Коле и которая полностью соответствует атмосфере его, Колиного, ухода.
Через месяц после смерти друга Володя Кутузов принялся рисовать его портрет, который по сей день занимает главное место в экзотической экспозиции старого битломана, где можно отыскать множество портретов всевозможных знаковых личностей рок-культуры.
Его нам очень не хватает
Скрывать не буду, несколько новелл посвятил Коле и ваш покорный слуга. Не хочется утомлять читателей всевозможными коллизиями этих произведений, ведь сходу «влететь» в сюжет ни одной новеллы не получится – отрывки они и есть отрывки. Но все-таки не удержусь от желания привести фрагментик текста, который, на мой взгляд, даст возможность ощутить атмосферу того времени, когда было уместно говорить о нашей с Колей молодости:
«Непрогнозируемый привоз «Агдама» в луполовский магазин-скворечник на Большой Чаусской вызвал естественное желание собраться в Колиной избушке. Что в итоге вылилось в настоящий литературно-дегустационный карнавал с музыкой, прозой, стихами и квашеной капустой. Единственным мало радостным для нашего коллективного сознания событием стала гибель в тот вечер Колиного пса, любимца всей нашей компании.
Неловко подпрыгнув, он зацепился цепью за торчавший в заборе, рядом с будкой, здоровенный гвоздь. И повис. Металлическая петля под собственным весом животного затянулась смертельным бантом.
Когда спустя годы, уже в 1990-х, Коля на месте своего старого домика построил приличный по тем временам двухэтажный кирпичный особняк, я предложил ему каким-то образом запечатлеть образ погибшего пса на новом подворье.
Правда, тема перешла в режим «долгоиграющей», а когда, казалось, что настало время реализовать задуманное, костлявая с косой, как я уже говорил, подошла к кровати моего друга и совсем уж по-товарищески побарабанила костяшками по его плечу – мол пора, дружок, время пришло…
Коля особо не протестовал, хотя 49 лет это недопустимо молодой возраст для таких прогулок».
Так что последние двадцать лет я и Кутуз общаемся с другом (которого нам очень не хватает) благодаря лишь художественным произведениям, время от времени приобщая к этому процессу других наших общих знакомых, некогда вместе сосуществовавшим в городе, который был…
Продолжение следует.
