Первый любительский коллектив в Белоруссии этого направления
До работы в музыкальной школе Михаил Николаевич Солдатов (впоследствии заслуженный деятель культуры БССР – ред.) долгое время был директором музучилища и пользовался большим уважением не только в городе, но и в республике. Обязанности завуча при нем исполнял Леонид Леонидович Иванов (впоследствии народный артист Беларуси – ред.), который в качестве директора несколько дней назад принял меня на работу.
Представившись в разговоре с Солдатовым композитором, окончившим Московскую консерваторию, я проговорился, что учился также по классу валторны. И эта случайная оговорка решила не только вопрос поступления Илюши в фортепианный класс, но и судьбу нашей семьи в Могилеве. Оказалось, что Михаил Николаевич в это время набирал музыкантов в эстрадно-симфонический оркестр при самом крупном в городе культурном учреждении с длинным и труднопроизносимым названием: «Дворец культуры и техники Могилевского производственного объединения Химволокно имени В.И. Ленина», в народе просто «ДК Химволокно», и ему срочно нужен был валторнист. Между прочим, как оказалось, это был первый любительский коллектив в Белоруссии этого направления.
В результате мы договорились, что Солдатов устраивает нашего сына в 1-й класс на фортепиано, а я раз в неделю отрабатываю эту услугу в его оркестре на валторне, благо, во Фрунзе Илюша полгода посещал подготовительные занятия в местной музыкальной школе. Мы, не откладывая в долгий ящик, приобрели вполне приличное пианино белорусского производства и на ближайшие семь лет обрекли сына на фортепианные мучения, которые он, впрочем, переносил мужественно и добросовестно.
Смущало меня лишь то, что я не брал в руки валторну более десяти лет со времени моего перехода в консерватории на композиторский факультет, о чем благоразумно своему новому шефу не сказал. Так что мне пришлось уделять занятиям на валторне свободное от преподавания в музучилище время, что уже в первые месяцы дало неплохие результаты. По крайней мере, со своей партией я справлялся без особых проблем.
Еще в свою бытность студентом-духовиком в Москве мне приходилось играть в самодеятельных оркестрах, чаще всего, симфонических. Тогда за эту работу нам – профессионалам, хоть немного, но платили, а в оркестре ансамбля «Школьные годы» вообще все музыканты были на окладе. Однако, в том коллективе, куда меня определил Солдатов, оплата оркестрантам не была предусмотрена, хотя на самом деле все были профессионалами. Несколько имеющихся ставок распределялись между дирижером и некоторыми музыкантами, без которых он не мог обойтись.
Как я понял позже, этот коллектив существовал лишь благодаря тому, что большинство оркестрантов были преподавателями музыкальной школы, директором которой был Михаил Николаевич, и отрабатывали в оркестре часть своей педагогической нагрузки. Между прочим, такое ноу-хау было весьма распространено в период расцвета в СССР художественной самодеятельности. Да и любительский спорт в те времена был, фактически, профессиональным.
Благодаря авторитету руководителя
Ни для кого не было секретом, что все советские чемпионы мира и Европы числились где-то слесарями, милиционерами или комбайнерами. Об особенностях могилевской самодеятельности в советскую эпоху речь будет ниже, здесь же скажу несколько слов о своей непродолжительной работе в оркестре Солдатова, где я убедился в несомненном даровании его руководителя.
Этот коллектив кое в чем напомнил оркестр сопровождения ансамбля «Школьные годы», в котором я работал на 1-м курсе консерватории. Он был таким же профессионально-любительским, свободным от жестких законов оркестрового устава, для музыкантов работа в нем была «халтурой», бонусом к которой должны были стать будущие заграничные поездки. Впрочем, в гастролях этого коллектива мне так и не удалось поучаствовать, так как вскоре Михаил Николаевич перевелся в Минский институт культуры на должность заведующего кафедрой оркестрового дирижирования. После его отъезда этот оркестр самоликвидировался, так как существовал исключительно благодаря авторитету своего руководителя.
Но, пожалуй, самым очевидным сходством с тем московским коллективом была особая роль концертмейстера, которыми в обоих случаях были дамы, особо приближенные к дирижеру. В могилевском оркестре таким неформальным лидером была супруга руководителя, скрипачка Софья Петровна Солдатова. Правда, в отличие от ее коллеги в ансамбле «Школьные годы», диктовавшей музыкантам свои порядки на гастролях, в данном случае концертмейстер была непререкаемым авторитетом в творческих вопросах, в том числе и для дирижера. Она могла в любой момент прервать репетицию со словами: «Миша, разве здесь так надо играть?», показывая правильные с ее точки зрения темпы или штрихи, и «Миша» спокойно реагировал на такие замечания, всегда соглашаясь с мнением своего концертмейстера.
Надо сказать, что Софья Петровна имела право решающего голоса в оркестре не только по причине родственных отношений с руководителем, но и потому, что была действительно музыкантом высокого класса, не уступая по квалификации своему супругу. Работая много лет в Могилевском музучилище, она подготовила много хороших скрипачей, среди которых был, например, один из лучших музыкантов города Владимир Родов, ставший впоследствии первым исполнителем многих моих сочинений.
Неиссякаемая творческая энергия
В Могилев семья Солдатовых приехала из Ленинграда после окончания консерватории еще в конце 50-х и в течение многих лет вносила существенную лепту в развитие местной музыкальной культуры. В каком-то смысле мы с супругой в 80-е годы перехватили эту семейную миссию и до сих пор стараемся по мере возможности ее продолжать.
Поработав три года в Минском институте культуры, Солдатовы на несколько лет перебрались в Норильск, куда к тому времени высадился немалый десант могилевских музыкантов. «На северах» тогда для специалистов с большой земли открылись уникальные возможности улучшить материальное положение и проявить свои таланты, чем с успехом воспользовалась и семья Солдатовых, работая в местном музыкальном училище.
После северной вахты они вернулись в Минск на прежнее место работы. Михаил Николаевич ушел из жизни в 97-м году, успев получить звание «Заслуженного деятеля культуры», а Софья Петровна еще долгие годы трудилась в этом вузе. И после выхода на пенсию она сохранила свою неиссякаемую энергию, направив ее, главным образом, на увековечение памяти своего супруга. В этом направлении ей удалось многое, особенно в Могилеве. Музыкальная школа №3, которой в свое время руководил Солдатов, преобразованная позже в Детскую школу искусств, теперь носит его имя, на ее базе периодически проходит детский республиканский конкурс имени Солдатова. Проявила себя Софья Петровна и в эпистолярном жанре, написав ряд статей в республиканской прессе, а также выпустив в свет книгу «Радость бытия. Воспоминания музыканта», посвященную, главным образом, ее супругу. Между прочим, на сегодняшний день это издание является единственной работой, в которой рассказывается о послевоенной музыкальной жизни Могилева, которая была в ту эпоху весьма насыщена.
Продолжение следует.
