Зачастую бывает так, что судьба человека, живущего среди нас, абсолютно никому неизвестна, да и сам он никого не «колышет» – мало ли вокруг нас разных там людишек ползает...
А потом ты вдруг понимаешь уникальность рядом находившегося человека. И возникает некий дискомфорт. Нет, не по причине того, что он то и дело совершал какие-то невероятные поступки или даже замахивался на подвиги, и теперь ты не знаешь, с кого брать пример, а всего лишь по причине появления шальной мысли о нехватке этого человека. Когда он был, ты его вроде не замечал, а когда не стало, в твоей душе вдруг начали по этой причине появляться некие пустоты.
Как сейчас помню, это было 10 лет назад, в конце июня, когда только начиналась смородина, и я, крутанувшись на даче, на своем потрепанном «Сеате» мчался в город с трехлитровой банкой, доверху наполненной этой черной ягодой. Дорога на Дачном поселке никогда не славилась высоким качеством, поэтому мне то и дело приходилось сбрасывать скорость, чтобы объехать всевозможные выбоины и ухабы, «Ледзеппелин» бы их побрал!
Автомобиль, помимо ягодных запахов, полнился звуками все того же «Led Zeppelin». Мое настроение можно было бы назвать сносным, если бы не задняя левая форточка «Сеата». Пару дней назад ее выбили камнем во дворе какие-то пацаны. Я успел перехватить широким скотчем чуть было не высыпавшуюся в салон массу, ранее именовавшуюся стеклом. Конечно, это лучше, чем вставленная на время фанера, но, понятное дело, необходимо было все-таки вставлять новое стекло. А где его найти для достаточно редкой модели автомобиля возраста заканчивающего среднюю школу подростка?
К счастью, сослуживцы подсказали мне фирму, которая в индивидуальном порядке изготавливает такую вот эксклюзивную продукцию. Более того, я уже успел договориться на замер стекла с мастером, который буквально несколько минут назад сбросил мне неожиданную эсэмэску: «Приезжай сегодня до двух часов, потом уйду». То есть, в моем распоряжении было чуть больше получаса.
Я нажал на педаль газа и одновременно с этим увеличил громкость автомагнитолы. «Led Zeppelin» сменился на «Procol Harum». Переносить встречу с постоянно занятым мастером на неопределенную дату не хотелось.
И тут я увидел Вову Кружкина. Он шел неспеша по давно некошенной обочине вдоль местами прохудившегося забора и, казалось, искал то место, с которого можно было бы заняться ремонтом изгороди. Но это только так казалось. Забор явно не имел к моему старинному приятелю молодости никакого отношения, ибо Володя потом остановился, вроде бы поправил нечто мешающее его движению, рассеянно поглядел по сторонам и свернул в переулок. Его дом скорее всего был где-то там, в самом конце этого заросшего высокими старыми деревьями тоннеля, носящего имя мало кому известного человека. Они оба были почти неведомы.
Но Вовку-то я знал еще с брежневских времен, правда, дома у него никогда не был, помню только, что жил он где-то на Дачном, который сейчас и встала передо мной во всей своей смородино-луково-огуречной красе.
Я уже было собрался остановиться, но звонок мобильника заставил мою правую руку, расставшуюся с ручкой переключения передач, схватиться за телефон: «Алло!»
Это звонил мастер, он еще больше сокращал мои временные перспективы, надо было срочно делать замер стекла.
«Хорошо, жди! – буквально завопил я от негодования и нажал на педаль газа. – Через пять минут буду! Не уходи!»
Володя к этому времени уже почти скрылся в глубине заросшего переулка, и я только благодаря периферическому зрению заметил, что мой старый товарищ снова остановился и, кажется, даже оглянулся.
«Конечно, надо было все-таки на минуту спешиться, подойти к старому другу и пожать ему руку, – метрономом стучало у меня в голове, пока я гнал до ремонтной фирмы. – Но с другой стороны, Вовка подождет, что с ним станется? Найду его чуть позже, а вот автостекольщик – будь он неладен – ждать не станет. В моем салоне зазвучала композиция «Don't look back» – «Не оглядывайся» в исполнении Мэри Уэлш, это уже музыка в стиле соул. Тогда я никак не связал эту песню с движением моего старого товарища, свернувшего в переулок.
Через несколько минут я уже подъезжал к металлическим воротам ремонтной фирмы. Замер стекла выполнили быстро, и спустя два дня мой «Сеат» снова приобрел, насколько это возможно, респектабельный вид.
О Вовке я вспомнил только к концу недели, а после выходных работа вновь закружила меня, и образ приятеля надолго выветрился из сознания.
И вот опять лето следующего года, а за ним – осень, как сегодня. И смородина, которая уже давно отошла. В очередной раз пересматривая старые фотографии (работа такая), я, конечно же, наткнулся на те, где был Володя. В своих экзотических для тех времен одеждах, при длинных волосах.
«Надо бы все-таки проведать старого друга», – эсэмэской постучалось в голову невесть откуда взявшееся напоминание.
«А почему бы это не сделать сегодня?» – отозвался я. И в самом деле, погода дачная. Даже если бы мой «Сеат» был в ремонте, отказываться от поездки я не собирался. Но автомобиль, наоборот, только и ждал, чтобы его завели и газанули. Что я и сделал. Ну, вы, я думаю, улавливаете, что все вышеописанное выше происходило почти 10 лет назад.
– Мужики, вы тут такого Вовку Кружкина не знаете? – приехав тогда на Дачный, обратился я к ссутулившемуся поджарому дядьке пенсионного возраста, что-то рассказывающему своему более моложавому собеседнику с серым плоским лицом.
Мне казалось, что в этом похожем на большую деревню районе каждый друг друга знает, как родного брата. Но мужики недоверчиво на меня поглядели и в свою очередь тоже поинтересовались:
– А он кто такой будет?
– Да приятель мой старый, – пояснил я. – Мы когда-то на лифтостроительном заводе вместе работали. Он художником-оформителем, я инженером. Знаю, что в частном секторе живет, а вот улицу или номер дома не назову. Примерно моего возраста. В прошлом году случайно его встретил, теперь вот решил в гости зайти.
– Кружкин, говоришь, – отозвался плосколицый. – А это и не тот, у которого кличка Художник?
– Вполне может быть! – оживился я. – Где его дом?
– Вон крышу желтого цвета видишь? – показал вперед пенсионер. – Там дальше будет спуск к оврагу, пройдешь немного – и поворот направо. Его дом в самом конце, увидишь.
– Пешком надо идти, машиной не проедешь, – добавило серое плоское лицо. – Там один крутой бизнесмен дом строит, переулок перекопан. Да и вообще, может, смысла нет к Художнику в дом заглядывать, его же нет.
– Как это нет? Уехал куда? – удивился я.
– Помер он,– совершенно равнодушно уточнил пенсионер.
– Помер? – я остановился между машиной и мужиками. – В каком смысле?
– В обыкновенном смысле, – был ответ. – Жил, жил, а потом помер. Но ты сходи, может, это не твой Кружкин, я Художника фамилию не знаю. Вдруг это не тот, которого ты ищешь?
– Так у меня фотография его есть, – оживился я. – Правда, еще с прошлых лет. Вот, смотрите.
– Ну, конечно, Художник, – также равнодушно, словно зевая, заключил пенсионер. – Он и сейчас волосы длиннющие носил. Сзади под пиджак запихнет и ходит.
– Он самый, – подтвердил самые тревожные предположения плосколицый.
Я остолбенел.
– Ладно, а когда Художник умер, давно? – мой вопрос был практически лишен вопросительной интонации, настолько трудно он мне дался.
– Когда? Да уже с год, кажись, не меньше, – ответило плоское лицо.
– Прошлым летом, ага, – добавил пенсионер. – Помню, смородина только пошла. Тут у нас все ягодой промышляют, вот только продавать некому.
Здесь я уже осоловел. Выходит, у меня была возможность в последний раз пожать старому товарищу руку, но я этой возможностью не воспользовался. Все дела, спешка. Отложил, забыл, и на тебе! А может, это вообще были последние минуты жизни Вовки? Я до мельчайших деталей вспомнил ту последнюю с ним встречу, даже песню «Don't look back» – «Не оборачивайся», которая звучала у меня в машине в тот момент.
Нет, наверное, он все-таки не оглянулся тогда в мою сторону, повинуясь настойчивой просьбе певицы, которую, кстати, слышать не мог. Мне это только показалось. Музыка, особенно любимая музыка (а Вовка был примерно одинаково со мной на нее «заточен»), обладает особым волшебным свойством, вот в этом я был твердо уверен. Значит, он не оглянулся и, по крайней мере, в тот день и вечер с ним было все в порядке.
Продолжение следует.
