Не так давно наблюдал за водителем приличного кроссровера, который во дворе микрорайона не решался проехать по дороге, которую на его глазах перебежал черный кот. В этот момент мне почему-то вспомнилась известная песня в исполнении Тамары Миансаровой, вы все эту композицию прекрасно знаете.
К слову, легендарной советской певицы не стало 5 лет назад. А в 1990-х она неоднократно участвовала в наших «Золотых шлягерах» в Могилеве, во время одного из которых, в 1995 году, я обстоятельно беседовал с исполнительницей. Как сейчас помню, обойти стороной ее песню про черного кота было просто невозможно. Да и желания у меня такого не было, наоборот…
— С этой песней ничего особенного связано не было, — пояснила мне тогда Тамара Миансарова, — Просто Саульский однажды позвонил мне и говорит: «Быстрее беги на радио, у меня «горит» запись песни». «Но я же ее не знаю». «Ничего, тут на месте и узнаешь». Я приехала и записала. Песня как песня. Я ее вначале даже не включала в свой концертный репертуар. Но потом «Черный кот» получил такой неожиданный успех. Под нее и танцевали, и пели. Пришлось включить в репертуар.
Правда, в дальнейшем из-за этой песни у меня случилось очень много неприятностей. Не было ни одной газеты, ни одного журнала, который бы не «зацепил» меня, Саульского и Танича— мол, как это люди с таким вкусом, с таким образованием могли до какого-то твиста опуститься.
— И в моем сознании школьника «Черный кот» в 1965 году отпечатался как какая-то антисоветская песня. Во всяком случае, так кругом говорили все взрослые.
— А что там было антисоветского? Для меня это была рядовая песенка. Тем не менее, когда перед гастролями соответствующие товарищи «литовали» мои программы, они обязательно вычеркивали ее. Проходилось петь «Черного кота» по просьбе слушателей. Но, как видите, время расставило все точки над «i», и сейчас эта песня снова популярна, особенно в молодежной среде. И я ее снова пою.
— Вы были участником и победителем многих международных фестивалей.
— Действительно, я была первой из советских исполнителей, кто прокладывал дорогу на Сопотский фестиваль. В то время наши даже не знали, что это такое и с чем это едят.
— В чем особенность таких эстрадных форумов 60-х?
— В Сопотском фестивале тогда участвовали 24 страны. Ничего сверхъестественного не было — приезжали отовсюду менеджеры, выбирали талантливых, заключали договора. Никакой идеологической накачки не было. Я вообще ездила одна. Это сейчас едут группы поддержки, журналисты. А тогда я была одна из всего СССР. Правда, в жюри входил наш Цфасман, но ему по статусу не положено было общаться с участниками. Даже на репетиции. Кстати, песня моя вообще не вязалась с программой. Ведь фестиваль в Сопоте — типично эстрадный, легкий, развлекательный, а я привезла «Пусть всегда будет солнце». Когда наши из посольства узнали, очень удивлялись — кто это вас с такой песней прислал, неужели они там с ума посходили. Но я решила схитрить и пела детским голосом. Это все и решило в мою пользу. Я получила первую премию, была названа самым популярным человеком, мисс фестиваля.
— Ваш самый большой успех и самая большая неудача?
— Неудача, видимо, в том, что меня очень долго связывали только с этой песней — «Пусть всегда будет солнце». А самый большой успех — это, конечно, Сопот. Еще долгие годы поляки относились ко мне с огромной любовью. Каждый год я по нескольку раз приезжала в Польшу. Там вышли даже духи «Тамара», мне прислали целый ящик. А в 1979 году журнал «Панорама», девятый номер, проводил на своих страницах международный опрос — лучшая песня, лучший исполнитель. С песней «Пусть всегда будет солнце» я попала на 9-е место. Впереди меня были названы «Битлз», Джими Хендрикс, «Абба», Азнавур, «Роллинг Стоунз», Эдит Пиаф... А во второй десятке — Том Джонс.
